Ольга Свешникова

4. Семейные ценности, любовь, межполовые отношения

Недавно вскрывала такой вопрос – а почему я такая? В какой-то момент мне стало понятно: то, что я делаю, совершенно мне не присуще, все манеры поведения мне навязаны. Это во-первых. Во-вторых, я совершенно не помню своего детства, и у меня нет ощущения, что моё детство было счастливым и безоблачным. Наоборот, я помню, что была серьёзным ребёнком, который все делает правильно, и когда я это поняла, я начала всё делать в противовес. Нельзя было по лужам ходить – иду по лужам. Нельзя на лице рисовать – рисую. Нельзя громко смеяться – смеюсь. Всё, что в детстве нельзя было, всё стала делать, специально. Дошла до того, что в киноактера влюбилась. Легче стало.

Первый раз когда я себя осознала, это мне два с половиной года, папа крадёт меня у бабушки. Я убегаю от папы, говорю: "Папа, не надо", прячусь у всяких соседей, а бабушка кричит: "Не смей её у меня забирать". Папа меня увёз. Бабушка деспотичная женщина была, но безумно любила меня, вся её любовь выражалась – чем сильнее она меня любит, тем сильнее прессует, так она заботилась. Бабушка, действительно, мне вторая мама. Но с тех пор осталось ощущение, что для того, чтобы  тебя любили, надо быть хорошей. Очень хорошей и не противоречить. Мне никто не удосужился объяснить, что ты, вообще-то, можешь стоять на голове, если хочешь, тебя все равно любить будут.

 Папа с мамой когда поженились, мама его не любила. Ей сильно хотелось ребёнка, двадцать семь лет все-таки. И это всегда чувствовалось. Мама у нас в семье главная, только её за единственно верное принималось, папа такой тихий, спокойный. Папа у меня гениальный, он копается в своём мире, напридумывает чего-то невообразимого, этому никто обычно не верит, а он возьмёт и сделает. При этом такой спокойный, рассудительный. Хороший у меня папа, оцененный мной только на расстоянии. Отсюда модель сильной женщины. Надо быть сильной, нельзя показывать свои слабости, а то развалится тот мир, который ты создала. Всегда присутствовала эта родительская оценка – "ты хуже, ты лучше других". Хотела быть лучше, не позволяла себе расслабиться.

Маму люблю, и тогда любила, но отношения были смешные, глупые. Обидишься – и не разговариваешь с ней, недельку, две недельки, вообще ни слова. Ещё показательный был случай, не знаю, сколько лет мне было, поругались мы с мамой очень сильно, пришли домой, и был у нас тогда крысиный яд, я взяла, порошок в туалет высыпала, а бумажки оставила на видном месте, и, спать легла. Просыпаюсь оттого, что меня мама пинком поднимает с кровати и говорит: "Ты что, выпила это?" Я понимаю, куда дело идет, молчу. А что сказать? Врать особо не хочется, потому что видно, что мама на истерике. Сознаться в своём идиотизме тоже желания нет. Молчала, молчала, довела мамочку до предынфарктного состояния. Потом мы с ней помирились, понятное дело, я ей всё рассказала. Глупая, но вот такими методами боролась. Хотелось, наверное, каких-то внешних эмоций любви по отношению к себе, а не внутренне сдержанных родительских.

У нас тема сексуальных отношений всегда была табу, закрытая тема, мама с папой этого стеснялись, может поэтому у меня все так по-идиотски в первый раз было (я дальше расскажу). Я в пятом или шестом классе совершенно случайно узнала, откуда дети берутся. До этого думала, что если сильно муж с женой захотят ребёнка, то тогда ребёнок получится. А бесплодие бывает оттого, что не сильно они хотят ребёнка. Поэтому не может женщина забеременеть. А сексом люди для удовольствия занимаются, хотя, конечно, тоже сомнительное такое удовольствие, непонятно, что это такое. При этом у нас была куча книг про секс, но все они были спрятаны, хотя предполагалось, что это родители для нас покупали... Но тем не менее, свой первый поцелуй я в 12 получила. Вообще целоваться раньше любила. Просто так, без любви. Потому что прикольно и все так делают. У меня раньше все отношения с мальчиками такие были – не люблю, но все  встречаются, и я буду.

В пятом классе началось. У нас все начали повально друг в друга влюбляться. И был у меня в классе мальчик, Виталик, звезда класса. И почти все девочки были в него влюблены. Все разговоры только про это. А я смотрела и думала, что, вообще-то, никого не люблю, но разговор надо же как-то поддержать, сказала, что тоже люблю этого Виталика. Сказала, а потом подумала, наверное я и вправду его люблю. Мы с ним тогда общались так, по-дружески, собирали коллекции киндер-сюрпризов, а плюс ещё у меня папа вел шахматный кружок, и он туда ходил, а я очень часто там тусовалась. Ну и так мы с Виталиком общались, и, помню, захожу к нему и думаю: "Блин, а я ж его люблю, надо пойти погулять с ним, что ли". Пошли гулять втроем с его другом лучшим. Зима была, и мы стали с двухэтажных домов в сугробы прыгать. Вот тогда я поняла, что значит дружить с мальчиком. Залезли мы на эту крышу, они прыгнули, а я смотрю вниз и думаю: "Блин, там сугробы, их не видно внизу!!!" И пока они вдоволь себе прыгали, я на том балконе неприкаянная торчала. Стояла я, стояла, пока им прыгать не надоело, они говорят: "Мы домой пойдём". Я говорю: "А я?" – "А ты прыгай или тут сиди". И пришлось мне тоже прыгать. Не кавалеры оказались.

В седьмом классе у нас уже стали мальчики с девочками встречаться, гулять. Но у меня не сложилось тогда. Хотелось, конечно, но скорее из любопытства. Любить – никого не любила. Восьмой класс – минус из моей жизни. Год взаперти.

 И в девятом классе я развернулась.  Была у меня симпатия взаимная, но страшно мне было, что целоваться не умею, поэтому на расстоянии его держала. Пошли мы с якобы подругой моей на день города. И был там такой заброшенный дом, перед этим домом дискотека была, я не знаю, зачем мы туда пошли, пиво пили, а, нас мальчики туда позвали, которые там сидели. Мальчикам лет по восемнадцать вот с одним из них целоваться и научилась. Подружка та все рассказала, и мальчик, который хотел со мной встречаться, наговорил мне кучу нехороших слов, я обиделась и сказала: "Ну и оставайтесь вы все здесь". И ушла. Ревела потом долго. Но не простила никого из той компании. Сами дураки.

А потом познакомилась с Сережей. Он сын богатых родителей. И помню, пытался он меня поцеловать, а я ему говорю: "Что это ты меня целуешь, мы что с тобой, встречаемся что ли?" А он посмотрел – "откуда она такая появилась?" но заставила я его сказать тогда, что "да, мы с тобой встречаемся", ухаживал за мной как-то смешно. А он по заграницам ездил, и вообще для провинциального городка был такой видный мальчик. Но мне с ним было скучно и через два месяца придумала какой-то повод, чтобы с ним поругаться. Года два назад я врубилась, насколько крутой человек это был, насколько он умные вещи тогда говорил. В девятом классе для него очевидными было то, что я начала понимать.

Но зато целоваться с тех пор люблю сильно.

Вот так до первой своей любви и встречалась непонятно с кем, лишь бы был молодой человек рядом. Не важно какой. Был вор и алкоголик, был мальчик, из-за которого постоянно устраивали разборки девочки, что-то мимолетное и несерьезное. Все это фон серый. Я поняла, что не хочу больше сама себе врать и притворяться и встречаться с тем, с кем я не хочу встречаться.

А потом я со Сквишом познакомилась. Какое-то время мы с ним просто общались, меня очень прикалывала его манера поведения, такое вроде бы дитятко-лялечка.

Я, кстати, недавно встретила где-то статью, которая меня очень сильно порадовала. Там говорится о том, что если в детстве отец не являлся авторитетом для девушки, то тогда она ищет себе молодого человека, который поможет ей добрать тех эмоций, которые она не добрала в детстве. Это же про меня!

Потом я  влюбилась в Сквиша, он давал много эмоций и очень сильных, с ним никогда не было скучно, а с другими быстро становилось неинтересно. Что такое летать, я только тогда поняла. Он был для меня всем. Человек-мир.  Я поступилась всеми своими принципами (у него тогда девушка была), всей своей гордостью (так и не поняла, любил ли он меня хоть минутку, умеет ли он вообще это делать). Все стало неважно. И все обрело значимость. Да все, кто любил, про это знают. Любила его сильно, перестала отличать плохое от хорошего. Первый раз тогда наркотики внутривенно попробовала. И про первый секс глупо все получилось. Когда я ему сказала, что девственница, он не воспринял это как подарок. Я поняла, что ему не надо этого. Не хотела напрягать любимого. Был у меня тогда мальчик-гонщик знакомый. С ним и был первый раз. Нелепый и глупый, не такой, как мечталось. Но я рада тогда была, теперь ничего между мной и любимым не стоит.

Два года непонятных отношений, полетов вверх и вниз. Сначала мне Сквиш казался таким несчастным, замученным, потерянным мальчиком. Тяжелая наследственность, не в том смысле, что у него мама болеет, а вот именно, что, у него папа – творческий гений, дедушка такой же. И я так поняла, что у них тяжелые характеры у всех были, Сквишу такой же передался. Долго это все длилось, я много раз пыталась уйти и опять возвращалась, потому что была какая-то очень большая зависимость от этого человека: и с ним плохо, но без него - еще хуже.

 Потом наступила себе на горло, сказала: "Хватит". Там уже все мое "я" кончилось. Дальше только падать. Не хотела я так. Ни о чем сейчас не жалею, благодарна этому человеку за все. Но до сих пор, кстати, не могу с ним общаться, избегаю его. Жаль его, он не понял ЧТО это было, стыдно перед собой, что такой недостойный человек попался. Но сейчас все бы отдала за те крылья. Пока как-то не летается больше.

Ну когда Дима появился, мы вместе поехали сначала в Карелию, тогда был совместный какой-то экшн, вроде бы было интересно и в каких-то местах и интересы совпадали и взгляды на жизнь, отношение, и я думала: "Вау! Вау! Наконец-то! Может быть, я влюбилась опять!" С Димой можно было творить все, что угодно, а со Сквишом, наоборот, ничего нельзя было делать. Сквиш постоянно придирался, и он был маленьким мальчиком и за ним надо было ухаживать в отношениях, а здесь – все наоборот, можно было вести себя как угодно, делать что угодно. Диме 32 года, он влюбился как мальчик, он такой чистый, он действительно чистый. Но оказалось, что недостаточно, чтобы другой человек любил тебя сильно.

Я еще думала, может, дело во мне, может это я внутри настолько чего-то сильно опасаюсь, что не готова раскрыться перед человеком. Общаться с ним на уровне знакомых нормально, а вот когда ты приближаешься к нему и тебе надо раскрываться или принимать этого человека, а ты уже вроде бы как считаешь, что он твой, и тут уже начинаются внутренние какие-то придирки, что ты уже не готова принять этого человека. С другой стороны, я думаю, что, если бы это была любовь, вот как со Сквишом – в омут с головой, то я бы не рассуждала. Любовь – это союз двоих. Мы расстались с Димой. Я не могла так ему врать. Уже полгода прошло, он объявляется иногда, но я не хочу его видеть. Чувство ответственности огромное – за того, кого приручила. Все было бы проще, если бы не было такого откровенного движения души тебе навстречу.

Пашка, друг мой, мы с ним встретились, и он говорил о том, что, кажется, влюбился, но "я, - говорит, - не решил еще, разрешить себе влюбиться или нет, признать ли это перед самим собой". Я говорю: "Паша, ты такой дурачок, конечно, разреши! ".  Единственное, что я прошу у Бога, у высших сил - это любви. Пожалуйста, можно мне любви, вот ничего не надо, только любви.

И вот, мы разговаривали с Люсей на эту тему и она говорит, что "ты очень много требуешь от людей, ты требуешь, чтобы он был такой-то и такой-то и не понимаешь, что таких людей нет на свете". Она говорит, "вот я с Женей, когда мы начали встречаться, я его не любила, но прошло два года и я его уже люблю, он мне родной человек". Я говорю, "ты же не понимаешь, ты просто привыкла жить с этим человеком, но вы настолько не подходите друг другу, вы настолько разные люди, что… ты не стремишься к чему-то большему или лучшему, тебя устраивает, как ты живешь".

Очень хочется влюбиться. Я думаю, что если любовь не приходит, значит, не готова я ее принять.

Опять немного психоанализа добавлю. Последние две истории показательны: Сквиш и Дима - почему они вообще попались. У меня бабушка сильно влюбилась в дедушку, а дедушка такой непутевый был, по характеру очень на Сквиша похож. Мама в свое время через отрицание бабушкиного опыта наоборот вышла замуж за человека, которого она не любила, но жутко правильного человека, который очень сильно любил ее. И папа мой напоминает мне Диму, и я вот думаю, что, может быть, все – я отработала нашу семейную женскую линию. Надеюсь, что и для себя теперь пожить можно будет.