<< в оглавление

<< Приложение 1

ПРИЛОЖЕНИЕ 2

Проблема датировки и тематической классификации поэтических сочинений Луиса де Леона

Помимо многочисленных текстологических проблем, исследователи поэтического творчества Луиса де Леона сталкиваются с проблемой датировки луисианских стихотворений, которая также вызвана поздним выходом в свет поэтического наследия саламанкского гуманиста. В отношении некоторых стихотворений мнения комментаторов могут расходиться на одно-два десятилетия. Так, например, О. Макри  датирует первую оду сборника "Песнь об уединенной жизни" ("Canción de la vida solitaria") периодом до тюремного заключения поэта (1572 -1576 гг.), тогда как Дж.У. Энтвистл, Х. Льобера и Х.Ф. Альсина полагают, что ода была написана после выхода поэта из тюрьмы около 1577 года[1].

Учитывая всю сложность данной проблемы, мы в рамках данной работы не стали поднимать проблему датировки, но ограничились лишь изложением основных подходов, распространенных в современной испанистике.

Практически все комментаторы Луиса де Леона используют в качестве главной точки отсчета для датировки его поэтических сочинений инквизиционный процесс и последовавшее за ним тюремное заключение (1572-1576 гг.). Таким образом, существует тенденция разделения всего творчества Луиса де Леона на три больших этапа на основании многочисленных упоминаний и образов "тюрьмы" в его стихотворениях: период до ареста, годы, проведенные в тюрьме, и период после освобождения^[2].

Однако такой подход не кажется нам до конца верным. Далеко не всегда образ "тюрьмы" – один из центральных образов поэтического мира Луиса де Леона – имеет непосредственно отношение к инквизиционному процессу. За исключением стихотворения "На выход из тюрьмы" ("A la salida de la cárcel"), название которого некоторые исследователи считают спорным^[3], в поэзии Луиса де Леона мало прямых указаний на тюремное заключение.

Поэтому более надежным критерием датировки стихотворений Луиса де Леона являются внутренние связи и текстуальные совпадения между одами, переводами и другими текстами, а также аллюзии на современные им события. Этот критерий, впервые использованный Дж. У. Энтвистлом^[4], кажется нам более точным. Действительно, вполне вероятно, что стихотворения "Прорицание Тахо" ("Profecía del Tajo") и "Сантьяго" ("A Santiago") были написаны Луисом де Леоном приблизительно в одно и то же время – в период до тюремного заключения, когда он работал над переводами Горация. Об этом свидетельствуют текстуальные совпадения отдельных фрагментов "Прорицания" с луисианским переводом оды II, 10 Горация, а также сцена мавританского нашествия, встречающаяся в обоих стихотворениях, хотя центральная тема этих стихотворений различна.

Однако несмотря на то, что практически все исследователи сходятся на том, что и "Прорицание Тахо", и "Сантьяго" относятся к раннему периоду творчества Луиса де Леона, в вопросе точной датировки их мнения существенно расходятся. Так, М. Менендес-и-Пелайо датирует "Прорицание" периодом пребывания поэта в Толедо (по одним данным 1551-52 гг., по другим 1557-58 гг.), тогда как Дж. У. Энтвистл и Х. Ф. Альсина относят эти сочинения к более позднему времени – периоду окончания войн с морисками в Альпухарес (1570 г.) и, возможно, периоду победы испанского флота над турками в битве при Лепанто (1571 г.). Эти же исследователи относят к той же группе стихотворений оду "Дону Педро Портокарреро" ("Седая и высокая вершина…", "La cana y alta cumbre…"), которая с высокой долей точности может быть датировано периодом 1569-1570 гг. в связи с упоминанием в ней взятия испанцами Покейры^[5]. А образная и текстуальная связь оды "Фелипе Руису" ("Когда я, наконец, сумею…", "¿Cuándo será que pueda…?") с комментарием Луиса де Леона к XXVI Псалму, законченному в тюрьме, позволяет датировать ее вслед за О. Макри 1577-78 гг. Верхней границей здесь служит 1583 год, поскольку это стихотворение включено в рукопись Fuentelsol 1583 года.

Иногда исследователи прибегают и к "косвенным" критериям датировки. Например, Х. Ф. Альсина согласен с Дж. У. Энтвистлом в том, что "Песнь об уединенной жизни" не могла быть написана ранее 1974 года, поскольку в этом случае Эль Бросенсе включил бы ее в свой комментарий ко "Второй эклоге" Гарсиласо ("Cuán benaventurado…"), изданный в 1574 году, вместо перевода второй эподы Горация ("Beatus ille"), выполненного Луисом де Леоном. Также в этом случае он вряд ли бы написал, что "мало образцов такого рода сочинений написано на нашем языке". Однако такие критерии датировки являются еще более субъективными и недоказуемыми. О. Макри, как мы уже говорили, датирует эту оду первым периодом творчества Луиса де Леона и, возможно, он прав.

Таким образом, точной датировке поддаются лишь несколько стихотворений Луиса де Леона, которые непосредственно соотнесены с событиями тех лет, и здесь сходятся мнения практически всех издателей поэзии Луиса де Леона. Это ода "Дону Педро Портокарреро" ("Добродетель, дочь небес…", "Virtud, hija de cielo…"), написанная около 1570 года, когда дон Педро только что оставил должность регента в суде Галисии. Ода "На рождение дочери маркиза де Альканьисеса" ("Canción al nacimiento de la hija del Marqués de Alcañices"), появившейся на свет 11 января 1569  года, которая может быть датирована 1569-70 гг.. И ода дону Педро Портокарреро "Седая и высокая вершина…", в которой упоминается взятие Покейры. Также не исключено, что децима "На выход из тюрьмы" была написано в 1576 году по случаю освобождения поэта из заключения.

В целом, исходя из сопоставления различных точек зрения по этому поводу, можно установить, что поэтическое творчество Луиса де Леона создавалось в период с 1568 по 1580 гг. включительно. Так, из трех работ А. Костера, посвященных проблемам датировки стихотворений Луиса де Леона^[6], лишь в последней появляется четыре стихотворения, которые исследователь датирует периодом до 1569 г. Однако, по свидетельству Р. Лапесы, одно из них точно не принадлежит перу фрай Луиса, а в остальных трех случаях датировка А. Костера сомнительна. По мнению самого Р. Лапесы большинство стихотворений было написано во время тюремного заключения и после освобождения (1572-1576 гг. и позднее)^[7]. По меньшей мере "Посвящение" дону Педро Портокарреро в рукописи, хранящейся в Hispanic Society в Нью-Йорке, помечено датой 1580г.

Еще одной проблемой для исследователей, непосредственно вытекающей из отсутствия точной датировки луисианских стихотворений, является тематическая классификация поэтического творчества Луиса де Леона. И здесь существует два основных подхода. Одни исследователи исходят из хронологического принципа, подразделяя все поэтическое творчество саламанкского гуманиста на периоды, более-менее соответствующие периодам его жизни. К такого рода тематическим классификациям принадлежит классификация Д.  Алонсо[8].

Испанский исследователь разделил всю поэзию саламанкского автора на три тематические группы, которые приблизительно отражают три периода жизни поэта. Первая и вторая группа соответствуют периодам "до" и "после" освобождения, третья группа – периоду тюремного заключения и непосредственно после выхода поэта из тюрьмы. В основу классификации положен принцип автобиографичности, согласно которому наиболее автобиографичными выступают стихотворения третьей группы.

В первую группу из семь стихотворений – "Дону Педро Портокарреро" ("Седая и высокая вершина…"), "Песнь на рождение дочери маркиза де Альканьисеса", "Магдалине" ("De la Magdalena"), "На Вознесение" ("En la Ascensión"), "Сантьяго" и "Прорицание Тахо" – вошли стихотворения, написанные "из соображений вежливости и посвященные покровителям или друзьям", а также стихотворения на религиозную или национально-патриотическую тематику.

Ко второй группе Д. Алонсо относит семь стихотворений, в которых отчетливо наблюдается стремление поэта к гармонии и спокойствию без следов жизненного опыта и биографических деталей. Это "Песнь об уединенной жизни", ода "Франсиско де Салинасу" ("A Francisco de Salinas), "Фелипе Руису" ("Напрасно утомляет море…", "En vano mar fatiga…"), "Ясная ночь" ("Noche Serena"), "Сирены" ("Las Serenas"), "Фелипе Руису" ("Когда я, наконец, сумею…"), "О небесной жизни" ("De la vida del cielo"). Стихотворения этой группы являются, по мнению исследователя, наиболее законченными по форме и наиболее трансцендентными по содержанию.

И, наконец, к третьей группе Д. Алонсо относит оставшиеся 9 стихотворений, в которых нашли отражение драматические события его жизни – инквизиционный процесс и тюремное заключение в Вальядолиде. К этой группе принадлежат ода "Лиценциату Хуану де Гриалю" ("Al  licenciado Juan de Grial"), "Фелипе Руису" ("Что стоит то, что видишь…?", "¿Qué vale cuanto vee…?"),  "К уединению" ("Al Apartamiento"), "Дону Педро Портокарреро" ("Не всегда бывает всесильным…", "No siempre es poderosa…"), "Против алчного судьи" ("Contra un juez avaro"), "В надежде, оказавшейся тщетной" ("En una esperanza que salió vana"), "Всем святым" ("A todos los Santos"), "Нашей Госпоже" ("A Nuestra Señora"), "На выход из тюрьмы". В этих стихотворениях поэт выступает как жертва инквизиции, обвиняет ложных друзей в предательстве или же проявляет себя ревностным защитником себя и божественной истины. Как полагает испанский исследователь, из этих девяти стихотворений, по меньшей мере четыре – три целиком ("В надежде, оказавшейся тщетной", "Всем святым", "Нашей Госпоже") и одно частично ("Лиценциату Хуану де Гриалю") – были написаны поэтом в тюрьме, остальные носят несомненный отпечаток пережитых событий.

 Другие исследователи, напротив, полностью отвергают тематическую классификацию на основе хронологии в силу вышеуказанных проблем с датировкой отдельных стихотворений и пытаются объединить луисианские стихотворения по близости мотивов и образов. Однако здесь главным препятствием является особая поэтическая техника, используемая фрай Луисом, которая выражается в хитроумном переплетении тем и мотивов.

Если говорить о широкой классификации, то поэтическое творчество Луиса де Леона можно разделить на две большие группы: небольшая группа стихотворений на христианскую тематику (оды, помеченные в изданиях римскими цифрами с XVIII по XXI, а именно: "На Вознесение", "Всем святым", "Сантьяго", "Нашей Госпоже") и стихотворения на нравственную тематику (все остальные оды – с I по XVII, и с XXII по XXIII) и. Данное разделение отображено в первом издании поэзии Луиса де Леона 1631 г.

Однако такая классификация является слишком общей, поскольку стихотворения и первой, и второй группы вращаются вокруг одних и тех же "сквозных" для творчества Луиса де Леона (как поэтического, так и прозаического) тем. Это темы покоя, гармонии, "золотой середины", восходящие к великим поэтам античности. У Луиса де Леона на них накладываются также библейские (Добрый Пастырь, Христос, Бог Отец, Супруг) и национальные историко-мифологические образы (король Родерик (Родриго) и донья Кава, Сид, Великий Капитан), почерпнутые фрай Луисом из поэтики Священного Писания и испанского "Романсеро".

Несколько особняком в поэтическом творчестве Луиса де Леона стоят четыре оды на христианскую тематику, расположенные в первом издании стихотворений Луиса де Леона друг за другом (XVIII-XXI). Эти оды посвящены евангельским событиям и церковными праздниками. Однако несмотря на их сугубо христианскую тематику, они не теряют своей связи с морализаторскими сочинениями, представляющими большую часть луисианской поэзии. Так, образ Святого Пастыря из первой строки оды "На Вознесение" перекликается с Добрым Пастырем из оды "О небесной жизни", "добродетель во славе" из "Всем святым" напрямую связана с моралистическими одами первой группы о добродетели, понятой в духе Аристотеля (такими как, например, ода дону Педро Портокарреро "Добродетель, дочь небес…"). Ода "Нашей Госпоже" повествует о расхожей теме заточения человека в тюрьме своего тела и желании достичь добродетели благодаря заступничеству Девы Марии, но может также иметь в качестве подтекста намек на тюремное заключение самого автора из "На выход из тюрьмы".

Если брать более узкую и более схематичную классификацию, то в творчестве Луиса де Леона можно выделить стихотворения эпической настроенности, историко-национального или религиозного характера ("Прорицание Тахо", "Сантьяго", "Нашей Госпоже", "Всем святым").

Ко второй группе можно отнести стихотворения явно этического характера: "Дону Педро Портокарреро" ("Седая и высокая вершина…"), "Фелипе Руису" ("Напрасно утомляет море…"), "Против алчного судьи", "Сирены", "Фелипе Руису" ("Что стоит то, что видишь…?"), "Дону Педро Портокарреро" ("Добродетель, дочь небес…"), "Дону Педро Портокарреро" ("Не всегда бываем всесильным…"), "Магдалине", "Песнь на рождение дочери маркиза де Альканьисеса". В них воспевается добродетель, осуждаются пороки (алчность, страсть, соблазны)

К третьей группе можно отнести стихотворения, в которых воспевается прелести уединенной жизни в добровольной бедности ("Песнь об уединенной жизни", "К уединению", "В надежде, оказавшейся тщетной", "На выход из тюрьмы").

К последней группе можно отнести стихотворения, посвященные небесной жизни, в которых выражено стремление поэта к совершенной добродетели, абсолютному знанию, союзу с Богом на небесах. Это "Ясная ночь", "О небесной жизни", "Франсиско де Салинасу", "Фелипе Руису" ("Когда я, наконец, сумею…"), "На Вознесение" и отчасти "Лиценциату Хуану де Гриалю".